В час когда зимним рассветом, в парке притихшем темно
и едва различимы, строчки тропинок – дорог,
о чем шепчут деревья, при полной, яркой луне,
что поведать хотят нам, о грядущей судьбе?
Рассказать ли о том, что не вечен мороз и весна всех разбудит дыханием роз,
иль о том, что зима, как всегда холодна и прихвачена холодом будет кора,
жизни соков по веткам замедлится ток и труднее листочкам увидеть восток,
мало почек зеленых, под комлем дыра и уже к лесопилке дорога видна…
Иль о том, что по утру, когда хрусток снег, краски живо нанес на мольберт человек,
без перчаток озябли и кисть и рука, лишь парок тонкой струйкой течет с башлыка.
И незримо замедлив часов стрелок бег, в рамке бронзы живой, написал он рассвет,
краски нежно нанес на листок чуть дыша и в картине живой, отразилась Душа.
Этот зимний, прекрасный, хрустальный рассвет и багрово - восходного солнышка свет,
краснозобые в гуще кустов снегири и грядущей весны, в переливах ручьи.